Просвещение против пакистанских изнасилований?
Британское правительство приняло очередную долгожданную стратегию по борьбе с насилием в отношении женщин. Выглядит набор мер внушительно. Для клинических идиотов, его придумавших и принявших. Для страны, в которой даже статистика не знает числа изнасилований, не имея методики подсчёта многократных групповых половых преступлений, принят знакомый набор из тренингов, курсов, горячих линий и правильных слов, аккуратно обходящий самый неудобный вопрос: кто именно и почему совершает эти преступления. Не считая того, почему государство упорно борется с половыми преступлениями, не произнося слово «пакистанцы».
Когда насилие лечат лекциями
«Сексуальные короли» Ротерхема
Ключевая идея стратегии проста и потому удобна: если достаточно рано поговорить с мальчиками о согласии, мифах и «позитивных образцах», насилие каким-то образом исчезнет. Проблема лишь в том, что изнасилование — это не следствие недостатка школьных уроков, а уголовное преступление, совершаемое вполне конкретными людьми, часто уже не имеющими к школе никакого отношения.
Лондон предлагает бороться с эпидемией так, будто имеет дело с дефицитом витаминов: добавим курсы, проведём обучение, направим «учащихся из группы риска» на коррекцию поведения. Звучит гуманно. Работает — никак.
Деньги есть, смысла нет
20 миллионов фунтов стерлингов на всю Англию — сумма, которая выглядит особенно скромно на фоне громких заявлений о «чрезвычайной ситуации национального масштаба». Даже собственный уполномоченный по домашнему насилию признаёт: этих денег недостаточно, чтобы ситуация начала реально меняться. Но нужные деньги уходят понятно куда, а выделенных вполне хватает на создание очередного слоя бюрократии: инструкции, пилотные проекты, дорожные карты, отчёты и консультации. Всё, кроме системного усиления полиции, следствия, увеличения ёмкости тюрем и реальной неотвратимости наказания.
Преступника растворяют в культуре
Самое показательное — риторика. Насилие объясняется «женоненавистничеством», «неравенством» и влиянием инфлюенсеров. Преступник при этом исчезает, превращаясь в продукт абстрактной среды. Удобно: если виновата культура, то никто конкретно не виноват. Даже разговоры о культурах, «не уважающих женщин» аккуратно отданы на откуп оппозиции, чтобы правительство могло продолжать делать вид, что проблема универсальна и одинаково распределена по обществу.
Отдельный анекдот – попытка запретить инструменты обнажения картинок на основе искусственного интеллекта, не объяснив, как именно это будет работать. Технологии тут выступают в роли нового козла отпущения, отвлекающего от старой проблемы: преступления совершают не алгоритмы, а люди, которых слишком редко и слишком мягко наказывают. Зато в этой сфере очень удобно воровать деньги.
Британская стратегия борьбы с изнасилованиями – это не борьба с насилием, а борьба за комфорт власти. Она позволяет много говорить, мало делать и ни с кем не ссориться. Насилие при этом останется. Курсы пройдут. Отчёты будут сданы. А реальность, как обычно, не впишется в итоговую презентацию. Тем хуже для неё и для тех кого изнасилуют во время работы новой программы.
