Момотова лишили “портсигаров, пиджаков и магнитофонов”. И гостиниц
Сегодня в Останкинском суде Москвы свершилось важное: удовлетворён иск Генпрокуратуры. Имущество (его так и хочется назвать «владениями») бывшего судьи Верховного суда Виктора Момотова, будет конфисковано в доход государства. Речь идёт не о какой-то пенсии или скромной даче, а о десятках земельных участков и объектов недвижимости, а также межрегиональной сети отелей общей оценочной стоимостью минимум в 9 миллиардов рублей. Не каждая госкорпорация приносит такой доход!
Это настоящий прецедент, хоть и право в России не прецедентное. Теперь даже если ты бывший “великий и неподсудный” чиновник, прикрывший задницу всеми возможными бумажками, твои переписанные на кого надо активы могут быть арестованы и конфискованы — без уголовного дела, без суда над тобой, уже ставшего «бывшим». Просто в гражданском порядке, через механизм “соответствия доходам и расходам”.
В социальных сетях стоит адвокатский вой, из которого можно понять, что теперь у любого уважаемого человека можно отобрать что угодно. Стоит разобрать, как опричнина и «новый 1937-й» работают в 2025-м.
Механизм “соответствия доходам»
Герой дня ещё при исполнении судейских обязанностей
В российском праве существует инструмент, который даёт возможность контролирующим органам требовать у должностного лица (или бывшего такового) доказать законность происхождения его активов. Если расходы намного больше задекларированных доходов и разницу не удаётся убедительно объяснить, имущество может быть обращено в доход государства (смречь, конфисковано). Это не то же самое, что уголовная конфискация: не надо ждать обвинительного приговора, не обязательно возбуждать уголовное дело. Можно действовать через гражданско-правовой иск, через суд общего права.
Такой механизм — очень удобный инструмент борьбы с коррупцией “задним числом”. Он отражает идею: взятки и схемы могут пройти мимо внимания правоохранителей, но если ты не в состоянии объяснить происхождение своих активов, значит, получил ты их незаконно, и их можно изъять. Это мощный сдерживающий фактор для тех, кто думал, что “законы для других”.
Момотов как живой пример
Почему именно Момотов? Потому что по нему видно, что механизм работает не только на людей низкого и среднего ранга, а на тех, кто когда-то был “неприкасаемым”:
- Генпрокуратура утверждает, что ещё до назначения судьёй ВС Момотов объединился с Андреем Марченко и начал вкладываться в отельный бизнес.
- В момент, когда он должен был запрещать себе коммерческую деятельность и декларировать всё имущество, Момотов пытался “спрятать” бизнес под других лиц — например, через мать, смену фамилии и номинальных владельцев.
- Активы, которые теперь подлежали конфискации, были распределены по регионам, по сети отелей “Marton”.
- Иск Генпрокуратуры был подан в сентябре 2025 года, и в октябре суд удовлетворил его в полном объёме, решение подлежит немедленному исполнению.
- Любопытно: Момотов просил закрыть процесс, но суд отказал, сохранив публичность слушаний.
- Компаньоны Момотова — Марченко и его сын Иван — также стали фигурантами изъятия, то есть части момотовской империи, формально принадлежащие им, тоже будут конфискованы. Неплохой урок будущим помощникам коррцпционеров. Теперь Марченко придётся доказывать, что, к примеру, вот этот автомобиль они приобрели на собственные деньги, полученные не в результате сотрудничества с Момотовым.
Вот так некогда высокопоставленный судья, назначавший всех остальных судей, попал в механизм, который не раскапывает и доказывает грехи прошлого, а спрашивает за имущество в настоящем.
Почему такой механизм нужен — и почему он одновременно вызывает тревогу
С одной стороны, это удобный инструмент антикоррупционной борьбы. Он позволяет действовать там, где уголовное дело завести, раскрыть и довести до суда трудно или бессмысленно. Его главная сила в практически внесудебном действии и отсутствии срока давности. Спрятать активы навсегда не получится, рано или поздно кто-то задаст вопрос, откуда у них все эти дома, участки, счета и гостиницы. Кроме того, процедура быстрая и гибкая — не нужно ждать приговора, не нужно тянуть годы следствия и перелопачивать горы показаний и улик. А ещё это способ раскрыть «теневые резервы» — имущество, записанное на родственников, подставных лиц или сомнительные фирмы.
Но у механизма есть и другая сторона. Он юридически не до конца определён: как доказать, что актив действительно “незаконный”? Где проходит грань между богатством и коррупцией, тем более, что высокопоставленные государевы слуги получают весомые деньги? При неосторожном применении инструмент легко превращается в средство давления на неугодных. Конфискация без приговора вызывает вопросы и у юристов, и у правозащитников. К тому же всегда остаётся риск избирательности: одним предъявят претензии, других же, не менее “загруженных”, просто не тронут.
Впрочем, нервничать стоит не только бывшим министрам и судьям. Под удар попадает весь слой людей, у которых доходы и стиль жизни заметно расходятся с официальной декларацией. Особенно это касается тех, кто имел доступ к госресурсам и контрактам, прятал имущество за номинальными владельцами, не удосужился легализовать активы после ухода с должности или ведёт бизнес “наполовину белый, наполовину серый”. Для них этот инструмент — сигнал, что эпоха безнаказанного накопления закончилась. А закон от 03.12.2012 №230-ФЗ станет, скорее всего, пугалом для высокопоставленных воров. Таким же, как в своё время был так называемый «Указ семь-восемь» — Постановление ЦИК от 07.08.1932, по которому граждане, по привычке залезавшие в государственный карман, начали получать не год или три, а 10 лет лишения свободы или расстрел. Сейчас стрелять никого не будут, но всё нажитое отберут. И у тёщи тоже.
